С хрущевской «оттепелью», наступившей после эпохи правления Иосифа Сталина, Советский Союз начал" приоткрываться, намного больше стало международных контактов, в том числе футбольных. Начиная с лета 1953 года произошло лавинообразное увеличение матчей «Динамо» за рубежом. В то время товарищеские встречи известных клубов повсюду вызывали огромный интерес, зрители заполняли стадионы под завязку. В эти годы москвичи провели такие интересные и ответственные матчи, как, например, с итальянским «Миланом» (4:1), английским «Вулверхэмптоном» (3:2), бразильским «Васку да Гама» (1:1), уругвайским «Насьоналем» (3:1). Было много и других встреч. Попутно (не только у «Динамо», но и у всего советского футбола) возникла и с каждым годом становилась все более острой новая для нас проблема. Требовались люди, умеющие договариваться с хозяевами зарубежных профессиональных клубов.

С теми, кто упорно именовал эти матчи не товарищескими, а коммерческими. Кто, называя футбол холодно-деловым словом «бизнес», всякий раз норовил положить себе в карман самый большой куш. Ведь свободно конвертируемая валюта была нужна и советскому спортивному ведомству! И такой человек нашелся. С «Динамо», а вскоре и со сборной СССР начал сотрудничать международный импресарио Борже Ланц. Он родился в шведском Мальме в семье мелких предпринимателей. Задачей таких агентов была организация, как отдельных коммерческих матчей, так и целых гастрольных поездок. Они договаривались, сколько из валовой выручки должен получить принимающий клуб, оплачивали проезд и проживание, культурную программу и «правильные» заметки в местной прессе, определяли гонорар опекаемой команды и какие премиальные ее игрокам в случае необходимости следует выдать от себя... Предпочитая расчет наличными, агенты колесили по свету с саквояжами, буквально набитыми пачками долларов. Все, что оставалось в чемоданчике к окончанию турне, составляло их заработок. Когда и каким образом Ланц вышел на наш спорткомитет, доподлинно не известно. Однако знаменитое турне московского «Динамо» по Южной Америке в декабре 1957 года организовал именно он. Сыграв три матча — с «Васку да Гама», «Насьоналем» и сборной Чили, москвичи остались довольны как спортивной, как финансовой стороной поездки. Надо сказать, что за все годы общения с советскими футболистами, тренерами и спортивными чиновниками Ланц так и не научился сносно изъясняться по-русски. Его речь была полна забавных выражений, которые по сей день вспоминают участники тех поездок. Например, спорткомитет в Москве Ланц называл «сто метров курва». Это было у него ругательством. Так швед выражался, когда ему не удавалось заключить с нашими выгодный для него контракт. Говорил не «спокойно», а «спакойски». Мол, не нервничайте, господа-товарищи, сейчас договоримся! Было еще одно специфическое выражение, которое игроки всегда встречали довольными улыбками. Если агент произносил: «Спакойски! Завтра — вариант ланцовски», его за это были готовы расцеловать. Не секрет, что те суммы в валюте, что выдавали в поездку нашим футболистам по линии спортивного ведомства, были невелики. Вот почему «вариант ланцовски», иначе говоря, премию за победу персонально от Ланца, всегда и во всех путешествовавших с ним наших командах встречали с огромным энтузиазмом. Говорят, что за выигрыш престижного матча швед, случалось, выдавал по 100 долларов каждому. По тем временам весьма солидная сумма. Разумеется, москвичи старались поддерживать с импресарио дружеские отношения.

Каким-то образом динамовские руководители проведали, что Ланц коллекционирует старинные утюги. И вот перед очередной поездкой в Южную Америку в декабре 1964 года решено было сделать агенту хороший презент. В Новогорске (там находится тренировочная база «Динамо») отыскали и приобрели у кого-то три или четыре ржавых, совершенно древних утюга. Для разогрева в них требовалось насыпать горячие угли! Импресарио, едва увидев эти раритеты, буквально ошалел от счастья: «Господа, как вы догадались? У меня как раз таких нэту!» Зато на американском континенте в ряде сложных ситуаций классно сработал уже сам агент. Москвичи начали свое турне матчами в Перу и Боливии. Затем в столице Венесуэлы Каракасе им предстояла игра с аргентинским «Расингом». — Венесуэльской визы у нас не было, — вспоминает капитан «Динамо» тех лет Виктор Царев, — но Ланц обещал все уладить на месте. Еще когда мы проводили матчи в Перу, он как-то сказал, что на следующий день всю нашу команду ждут в консульстве Венесуэлы.

Приходим. Смотрим, за столом сидит какой-то чиновник. «Это футболисты советского «Динамо», — подходит к нему Ланц. — Вот знаменитый Лев Яшин». Тот — ноль эмоций. Потом быстро что-то затараторил по-испански. Вижу, Ланцу это не нравится. — Лев, — обращается он к руководителю делегации Дерюгину, — есть проблем. — В чем дело? — Он говорит, что все игроки и сопровождающие команду люди должны оставить в консульстве отпечатки пальцев. У них это как загранпаспорт. — Ланц, это совершенно исключено! Дело в том, что один из советских спортивных работников в свое время дал где-то отпечатки и, вернувшись, получил в Москве сильный нагоняй. А проклятый бюрократ стоит на своем: без отпечатков пальцев венесуэльскую визу не получите. Тогда Ланц нам говорит: «Господа, выйдите из кабинета. Мы с сеньором поговорим с глазу на глаз». Что делать, выходим. Минут через пятнадцать открывается дверь, и выходит... босой Ланц. Одной рукой держит свои ботинки, в другой — неизменная сигара. Высоко засученные манжеты рубашки. Оказалось, что он дал тогда свои отпечатки за всю нашу команду — десять пальцев на руках, десять на ногах. Так мы в тот раз пересекли границу Венесуэлы...»